55 лет назад,12 апреля 1961 года, началась современная история человечества.
В это день человеческая цивилизация в лице первого космонавта Земли Юрия Гагарина осуществила свою тысячелетнюю мечту: преодолев земное тяготение, прорвалась на безбрежные просторы Вселенной. По большому счету для жителей планеты первый полет человека в космос значил куда больше, чем знаменитое плавание Колумба: тот всего лишь открыл Америку, в то время как Юрий Гагарин – великий Звездный океан. А два года спустя первой из женщин проложила по нему дорогу ярославна Валентина Терешкова.
Звездный час детей войны
Такого народного ликования, восторженных толп на улицах, как 12 апреля 1961 года, страна не помнила с мая 1945-го, со Дня Победы. Полет Юрия Гагарина воспринимался соотечественниками именно как победа. Не только над притяжением Земли, но и над развязавшим холодную войну мировым империализмом. Над заставлявшими во многом себя ограничивать, беречь каждую копейку, над экономическими трудностями. Над скептиками, сомневавшимися, что обещанный коммунизм не за горами. И над уже превращавшимися в ритуал советскими традициями, поднятыми на щит тогдашней номенклатурой. Валентина Терешкова пишет в своих мемуарах: «Вопреки официальным советским протоколам, предписывавшим украшать народные шествия строгими ликами вождей, над этой стихийной толпой сиял улыбкой с многократно повторенного и наспех приколоченного к шесту снимка жизнерадостный парень, которого все по-приятельски звали Юрой».
Он был из тех, кого сейчас называют детьми войны, и его подвиг стал звездным часом этого поколения. Для простой ярославской девушки, ткачихи, комсомольского вожака, воспитанницы местного аэроклуба Валентины Терешковой 12 апреля стало поворотным в судьбе.
– Ура Гагарину! – раздался крик. – И все вокруг вдруг разом заговорили, закричали, засмеялись. Было понятно главное: беспримерный полет Юрия Гагарина навеки прославил нашу Родину, наш народ. Все это было так здорово, счастье и радость захлестнули душу, на глаза невольно навернулись слезы. …Для меня этот день имел особый, «тайный» смысл. Я заболела космосом, – вспоминает она.
А ее мама в тот вечер неожиданно произнесла: «Слетал парень, теперь очередь за девушкой…»
Затаив дыхание, слушали Валины земляки каждое слово с околоземной орбиты, а потом до дыр зачитывали газетные статьи о парне из народа, прославившем свою страну. Людей интересовали технические особенности космического корабля «Восток», трудности, которые с редким мужеством преодолевал космонавт. Как было не гордиться Родиной, воспитавшей такого героя! Его пример воодушевлял, на него равнялись, старались стать на него похожими. Для сотен тысяч Валиных ровесников, зачитывавшихся прежде записками прославленных советских летчиков-ассов, в одночасье настольной книгой стала гагаринская «Дорога в космос». Воображение рисовало им устремленную ввысь ракету и человека в скафандре, который сказал: «Поехали!» – как будто отправлялся не в полнейшую неизвестность, а к маме в родной Гжатск.
Валентину Терешкову написать заявление в отряд космонавтов подтолкнула публикация в областной газете «Северный рабочий», где рассказывалось о ярославском аэроклубе, о молодых ребятах, на счету которых уже десятки и даже сотни прыжков с парашютом. В конце автор статьи выражал надежду, что «может быть, ярославским аэроклубникам предстоит повести караваны космических кораблей к далеким планетам». И наша землячка решила, что попытается стать одной из них.
К Луне и Марсу
Ее в числе нескольких счастливчиков пригласили в Центр подготовки космонавтов. На занятиях Вале часто приходилось сидеть рядом с Гагариным и Титовым. Особое значение придавалось физической выносливости.
– Штанга, гимнастика, легкая атлетика, лыжи, плавание, различные спортивные игры были для них привычными и обыденными, – рассказывает о своих коллегах Валентина Владимировна. – Пробегав девяносто минут на футбольном поле, они чувствовали себя вполне бодрыми и работоспособными. Военного летчика обязывает и приучает к мужеству его профессия. Робкому и слабому человеку в полете делать нечего. Наш полет, как правильно сказал в свое время Юрий Гагарин, начался на земле.
Одни тренировки на тренажере, называемом ротор, чего стоили! Эта конструкция вращалась сразу в трех плоскостях: кресло с сидящим в нем человеком кружилось вокруг одной оси, рама, в которой закреплена кабина, вокруг другой, а вся установка – вокруг третьей. Даже у тех, кто просто наблюдал за этой чудовищной каруселью со стороны, начинала кружиться голова. Центрифуга, казалось, могла из любого вытрясти душу. А сурдокамера, где приходилось проводить несколько суток в полной изоляции от мира, тестировала навыки самоконтроля. При этом Юрий Алексеевич представлял себя в летящем над материками и океанами космическом корабле, перед его мысленным взором проносились светящиеся огнями большие и малые города. Он напряженно работал, не желал почивать на лаврах.
– В первом же интервью после приземления Гагарин абсолютно серьезно говорил: «Я хочу посвятить свою жизнь, свою работу, свои мысли и чувства новой науке, занимающейся завоеванием космического пространства. Мне хочется побывать на Венере, увидеть Марс и самому убедиться, есть ли на нем каналы. Луна – не такой уж далекий наш сосед. Я думаю, не так долго нам придется ждать, чтобы лететь к Луне и на Луну», – вспоминает Терешкова. – Он упорно шел к цели, с блеском окончил Академию имени Жуковского, быстро становился тем зрелым специалистом, с которым советовались конструкторы, с чьим мнением считались ученые советы и самые ответственные комиссии. Отказавшись от роли человека-легенды, пожинающего лавры триумфа, он рвался в небо, утверждая, что космонавт не может не летать.
Американцы не скрывали, что готовятся высадиться на Луне. Наша страна стремилась их опередить. Терешковой запомнился приватный разговор с Гагариным, состоявшийся у него дома. Атмосфера немного напоминала музей – кругом сувениры, привезенные из стран, где первый космонавт побывал, где его чествовали и любили.
– На дворе ливмя лил дождь, а в комнате было тепло и уютно, – воссоздает она в памяти картину того дня. – На столе появились фрукты, конфеты. Потом пили душистый цейлонский чай, разлитый в фарфоровые, похожие на скорлупу чашечки японского сервиза. Вместо сахара Валентина Ивановна (жена Юрия Алексеевича. – Авт.) подала варенье из земляники, собранной в лесу невдалеке от дома. Потом он пригласил в рабочий кабинет – маленькую, просто обставленную комнатку. Там стоял небольшой письменный стол, заваленный учебниками и чертежами. На книжном шкафу – глобус. На диванчике, словно свернувшаяся кошка, лежало теплое вязанье Валентины Ивановны и куклы старшей дочери Леночки. Говорили о будущем. Гагарин завидовал счастливцу, который первым ступит на загадочную почву Луны.
– Никто не может назвать его имени, – сказал Юрий Алексеевич. – А ведь он учится, работает и живет среди нас…
Но лунную программу в СССР закрыли. А весной 1968 года Гагарин и его инструктор разбились во время испытательного полета. Спустя чуть более двадцати лет распался и Советский Союз – быть может, потому, что люди отказались от высокой мечты о необъятной Вселенной и взялись устраивать свой быт.
Вслед за Валентиной Терешковой многие россияне могут сказать: Гагарин был частью нашей общей судьбы.
« А еще он был моим другом, – пишет Валентина Владимировна. – И я вместе со всеми очень тяжело переживала его уход. Но до сих пор с каждым из наших космонавтов он уходит в космический полет, мысленно он с нами всегда…»